Двоим моим родственникам — дедушке Михаилу Георгиевичу Липкову и его младшему брату Дмитрию Георгиевичу в годы войны довелось служить в инженерных войсках. Дмитрий Георгиевич Липков родился в 1908 году, он был восьмым ребенком в большой и дружной семье. Успешно окончив школу, он поступил в Выксунский металлургический техникум и получил диплом металлурга. Отслужив по призыву в рядах Красной армии, вернулся в родной город. Работал горновым у доменной печи на Верхне – Выксунском металлургическом заводе.
Металлургия – профессия мужественных, здоровых, сильных и выносливых людей. Красивое и страшное зрелище плавки чугуна требовало сильного характера, настойчивости и ответственности. Доменщик первым встречал огненные реки выплавленного чугуна, проводил технологические взрывы. Защищая лицо стеклянным щитком, человек повелевал огненной стихией. Семьи Дмитрий Георгиевич создать не успел.
Война оборвала мирную жизнь всего народа, разделив ее словами «до войны» и «после войны». В августе 1941 года Дмитрий Георгиевич был призван военным комиссариатом в Действующую Красную армию. На призывной пункт его провожал лишь эвакуированный из Москвы племянник, сын сестры, Георгий Поздняков. Писем с фронта домой от Дмитрия Георгиевича не приходило.
Предположительно, вместе со многими выксунцами, Дмитрия Георгиевича призвали в 279 стрелковую дивизию. Отражая атаки врага, она успешно вела боевые действия в августе – сентябре 1941 года. Боевой путь дивизии был коротким – в середине октября 1941 года дивизия была окружена и погибла в крупнейшей военной катастрофе – Брянском котле.
Вероятно, Дмитрий Георгиевич попал в окружение, но сумел перейти линию фронта, и добрался до расположения наших частей. Военный комиссариат города Выксы не имеет сведений, в какую дивизию был призван наш родственник. Помочь найти сведения о родственнике помогли недавно появившиеся данные интернет — портала «Память народа», среди документов военно-пересыльных пунктов появилась следующая запись: «Линков Д. Г., лейтенант. Военно-пересыльный пункт 55 армии, 223 армейский запасной стрелковый полк. Выбыл из 223 армейского запасного стрелкового полка 1 апреля 1942 года в 56 стрелковую дивизию. ЦАМО ф. 8519 оп.34918с д.19».
Это же данные о моем родственнике! Спасибо всем, кто разбирает и переводит в электронный вариант донесения, хранящиеся в ЦАМО!
Об ошибках в написании фамилии в годы войны мне известно хорошо, сама помогаю людям найти места захоронения погибших и пропавших без вести в годы войны. И стало понятно, почему письма от Дмитрия Георгиевича домой родным не приходили.
После освобождения из плена или попавшие в окружение военнослужащие проходили спецпроверку, после нее направлялись в военно — пересыльные пункты. После 223 армейского запасного стрелкового полка Дмитрий Липков был направлен в 79 саперный батальон 56 стрелковой дивизии командиром взвода саперов.
Сапер – одна из самых опасных воинских специальностей, он должен по приказу минировать все, что требовалось, уметь обезвредить боеприпасы, заложенные другим сапером. Фраза «сапер ошибается один раз» — четко показывает суровую правду жизни, малейшая неточность может стать фатальной.
Далеко не каждый мужчина может служить сапером. Сапер – это аналитический склад ума, цепкая память, аккуратность, ответственность, твёрдость и виртуозность рук, как у хирурга. Точность движений, устойчивость к стрессам, быстрота принятия решения, самостоятельность решения проблемы, работа в одиночестве — характеристика сапера. Малейшее неверное движение может привести к смерти. Важнейшее качество службы- умение сохранять спокойствие в напряженных и экстренных ситуациях, прогноз своих действий. Командир саперного взвода должен обладать не только этими качествами, но и быть очень требовательным в первую очередь к себе, затем и к подчиненным.
Целью всех операций 55 армии Ленинградского фронта был прорыв блокады Ленинграда. Проведя две наступательные операции в первую военную зиму, 56 стрелковая дивизия вела наступательные бои в противотанковом рву южнее Колпино, за посёлки Путролово и Ям-Ижору. Освободить их зимой не удалось. В марте 1942 года дивизия перешла к обороне. Рубеж обороны дивизии, длиной целых одиннадцать километров шел южнее Колпинской колонии от Октябрьской железной дороги до берега Ижоры. Весной начал таять снег, противотанковый ров и узлы сопротивления заполнись водой. Силами свободных от несения службы солдат и саперов, на возвышенностях оборудовали наблюдательные и командные пункты, огневые точки, запасные позиции.
Бойцы валились с ног от голода и усталости, в середине марта 1942 года в полках осталось по 50 — 60 человек. В конце марта 56 дивизия получила пополнение – свыше 900 человек, и с 4 апреля бойцы совершенствовали позиции. В эту же ночь сильным огнем противника была разрушена траншея боевого охранения около высоковольтной линии. Силами саперов траншея была отрыта, восстановлена и занята новым личным составом.
Что стоит скупыми строчками «Журнала боевых действий 56 стрелковой дивизии»? Ночью саперам надо было незаметно проползти по-пластунски сотни метров по неглубоким лощинкам, прижавшись к земле так, чтобы между телом землей не осталось малейшей щелочки. Каждый метр пути мог стать последним. Рыть тяжелую, местами мерзлую, где-то мокрую глинистую землю пришлось в нескольких сотнях метров от траншей противника. Глубина траншеи – рост человека. Сколько километров траншей надо было отрыть, сколько тонн земли перебросать полуголодным и обессиленным бойцам ленинградского фронта!
Когда в ночном небе зависали вражеские осветительные ракеты, саперы вжимались в холодную, мокрую землю и сливались с ней. После того, как ракеты гасли, незаметный труд саперов продолжался до следующей вспышки. И так – почти каждую ночь. Никто не считал, сколько было таких ночей на пределе человеческих возможностей. От усталости и напряжения даже счет обезвреженных мин саперы не вели.
12 апреля противник обстрелял боевое охранение и узел сопротивления, сравнял траншеи с землей. Силами саперного батальона траншея была восстановлена. Из-за нехватки бойцов разведывательный взвод дивизии подчинили саперному батальону. Разведчики и 4 сапера в ту же ночь незаметно проникли с боевым заданием в расположение противника, заняли траншею… но: подкрепление подойти не успело. Не выполнив задания, с рассветом саперы вернулись.
Илья Эренбург писал: «…солдаты, о подвигах которых говорят мало, мужество которых лишено блеска. Отвага их носит защитный цвет. Саперы – это солдаты-труженики, чернорабочие войны. Сапер — один на один со смертью. Враг незрим, он в тончайшей проволоке, в неприметном колышке».
Саперы выбывали из строя практически ежедневно: 24 апреля 79-й саперный батальон был пополнен 30-ю бойцами, за неделю безвозвратные потери составили 14 человек.
С наступлением сумерек, по открытой местности, чаще ночью, саперы скрытно подносили к переднему краю десятки противотанковых мин, каждая весила около 10 кг. Их несли на ремне через плечо по две штуки. Каждое минирование осуществляли ползком.
Совершенствование обороны дивизии затруднил увеличивающийся световой день. С 6 мая саперы приступили к сплошному минированию подходов к переднему краю дивизии, вели инженерные работы на узлах сопротивления и участках полков.
Минные поля саперам саперный батальон не только устанавливал, но и содержал: проверить установленные мины, установить новые, защитить минные поля от разминирования противником, пропустить свои войска через проходы. Свирепствовали снайперы противника, при возвращении с задания по минированию 12 мая группа саперов батальона была обстреляна.
В июне 1942 года Ленинградский фронт ждал очередного наступления противника и штурма города. В связи с этим работы саперам прибавилось: был дан приказ сплошного минирования рубежа обороны дивизии. С 10 по 21 июня саперы совершенствовали позиции. Чтобы не подорвались свои, ограждали минные поля флажками, пропускали разведчиков через проходы минных полей.
В ночь с 4 на 5 июля были закрыты (заминированы) все проходы в минных полях перед передним краем дивизии. В своем минном поле разобраться саперам было легко – количество установленных мин было зафиксировано на картах, риск заключался в умении вынуть взрыватель.
Передышку, когда дивизия стоит в обороне мог получить другой род войск, но не саперы. Идут разведчики на задание за линию фронта – саперам надо их провести через свои минные поля, растащить ряды колючей проволоки, перевести через нейтралку, бесшумно перекусить вражескую колючку. Чтобы пройти минные поля противника, саперы решали уравнение со многими неизвестными. За словами: «снять мину, установленную противником» стоит мудрость, опыт, выдержка и везение сапера. Никто из саперов не знал, какого образца мины поставил враг, их количество, порядок, хитрости. Мин не видно, они присыпаны землей, затаенно лежат в земле.
Не каждое боевое задание могли выполнить бойцы. «В ночь со 2 на 3 июля саперы, минеры и 16 бойцов провели ночной поиск севернее Красного бора с задачей взять языка. Разминировав свое минное поле, они проделали проход в проволочном заграждении, подошли к траншеям противника, но…уперлись в болото, задание не выполнили». А значит, весь ночной поиск прошел напрасно, и чтобы выполнить задание командования, в следующую ночь бойцы снова шли в трудный путь.
23 июля 1942-го года началось наше наступление на финскую деревню Путролово, превращенную врагом в укрепленный узел. Стремительным ударом наши войска разгромили укрепления гитлеровцев, заняли территорию деревни Путролово, и участок Московского шоссе на левом берегу Ижоры. С потерей Путролово гитлеровцы не смирились. На рассвете 25 июля 1942 года враг предпринял сильную контратаку. Отразить ее помогли артиллеристы и танкисты. Опасность форсирования Ижоры противником не ослабевала. Перекинутый в мирное время мост давал возможность гитлеровцам переправиться с правого берега реки на левый, в Путролово. Требовалось срочно взорвать мост. Под пулеметным и минометным огнем саперы с взрывчаткой добрались до Ижоры. Рискуя жизнью, заложили тол, вскоре мост рухнул в воду. Приказ был выполнен образцово. Полностью Путролово было освобождено 31 июля 1942 года.
С 29 июня 1942 шло наступление нашей армии на поселок Ям-Ижору. Цель наступления — захватить Ям – Ижору, улучшить оборону дивизии, уничтожить выступы в обороне противника северо – восточнее Ям Ижоры. Для проделывания проходов в минных полях врага, и блокировки его ДЗОТов, каждый стрелковый полк усилили ротой саперов.
Между Колпином и Ям-Ижорой фашисты создали мощные укрепления. С 9 по 21 июля саперы вели усиленные инженерные работы. Задача нашего наступления: создав дымовую завесу, силой в один батальон, овладеть кладбищем южнее Колпинской колонии. Далее — атаковать врага вдоль линии железной дороги на Москву. Саперы сопровождали через минные поля каждый советский танк, и наступавшие войска.
В ночь на 25 июля группе саперов было дано задание: подорвать 2-х амбразурный ДОТ севернее кладбища. Противник обнаружил саперов, боевого задания выполнить не удалось, взвод саперов отошел с небольшими потерями. 2 августа началась попытка захвата Ям — Ижорского узла сопротивления. За сутки немцы были выбиты. В результате боевых действий 56 дивизии Ям — Ижорский узел сопротивления и район отметки 19 полностью были очищены от противника.
Выбив противника из опорного пункта Путролово и мощнейшего опорного пункта Ям-Ижора, армия улучшила свои позиции. В результате боёв от населённых пунктов — Путролово и Ям-Ижора ничего не осталось. С 11 августа у дивизии было новое боевое задание: овладеть полотном железной дороги у Красного Бора.
Летом 1942 года, матери Дмитрия Георгиевича, Анне Тимофеевне пришла черная весть о том, что ее сын убит 11 августа 1942 года, и похоронен в Колпино.
Масштаб наступления 55 армии летом 1942 года был небольшим. Но враг от Колпино, а значит, и от Ленинграда, был немного отброшен. Среди неудач летнего наступления 1942 года освобождение Путролово и Ям Ижоры было успехом, поэтому здесь был установлен памятник «Штурм».
Летели годы, сменялись поколения семьи, но точного места воинского захоронения лейтенанта Дмитрия Георгиевича Липкова в Колпино никто не знал. Извещение 1942 года не указывало ни номера дивизии, ни точного места погребения.
Поиск места захоронения Дмитрия Георгиевича мы начали уже в 21 веке. Обобщенный банк данных «Мемориал» указал последнее место службы родственника — дивизию, воинское подразделение, воинское звание, и номер могилы: 333. Военный комиссариат города Колпино сведений о братских могилах и погребенных в них не имел. Мы обошли все воинские могилы и захоронения города Колпино.
Спустя десяток лет в Обобщенном банке данных «Мемориал» появилась «Книга погребения» 56 стрелковой дивизии с картой братских могил. Когда мы прочли сведения: «Липков Дмитрий Георгиевич, 79ОСБ, лейтенант. Погиб 11 августа 1942», нас охватило волнение. Запись команды погребения дала точное место могилы: «…могила 433, индивидуальная, смежная с мог.432, у кладбища в 3-ей колонии, рядом могилы 14, 15, 158. ЦАМО ф.1174 оп.2 д.76». Нашей радости от семейной находки не было предела. Помочь найти точное место погребения помогли поисковики. Через несколько дней мы добрались до нужного нам места.
Могила Дмитрия Георгиевича Липкова находится на берегу ручья, отходящего от Ижоры, напротив старого кладбища. Это не Колпино, и совсем не Красный Бор…
Сегодня это поселок Тельмана. В войну поля совхоза были нейтральной территорией. Здесь, на рубеже, находится небольшой воинский мемориал. В его центре — стела с надписью: «Вечная слава воинам Советской Армии, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины.1941 — 1945.»
При наложении современной карты на карту команды погребения, мы отметили поворот дороги на том же месте, разливы Ижоры на современной карте и схеме захоронения по линиям очертаний совпали. Только вместо ручья сегодня низина реки, рядом — красивое здание современной школы. Улица расположена так же, как и до войны. Значит, наш родственник, лейтенант 79 саперного батальона, командир взвода сапер Дмитрий Георгиевич Липков лежит здесь. Мы положили всем погибшим воинам скромные цветы у мемориала. В память о тяжелейших боях августа 1942 года на берегу Ижоры установлен большой поклонный крест.
Народная молва гласит: «Солдат погибает дважды: первый раз – на поле боя. Второй раз – когда о нем забывают». Теперь у нас в семье есть место, где можно положить цветы в память о родном человеке и его боевых друзьях, помолчать на берегу Ижоры, постоять у поклонного креста и подумать о том, что мы живем на Земле благодаря им, солдатам, отдавшим свои жизни за то, чтобы жизнь продолжалась. Низкий поклон и вечная память всем защитникам осажденного Ленинграда!
Рассказ написан на материале данных «Журнала боевых действий 56 стрелковой дивизии 1942 г.», данных портала «Память народа» и обобщенного банка данных «Мемориал». Пом. настоятеля храма свв. мчч. Адриана и Наталии.
Автор статьи: Ирина Минина.
